М. А. и П. А. Платоновым
27 февраля 1937 г. Великий Новгород
Новгород, вечер 27/II, Дом крест<ьянина>.
Милая Муся и дорогой Тотик!
Я пишу вам уже третье письмо. Послал недавно телеграмму, жду ответа от тебя. Свет здесь горит так тускло, что трудно писать.
Спрашивал себе писем и телеграмм до востребования: конечно, ничего нет. Ты и товарищи только обещали мне писать, но писать, очевидно, не будете. Я ведь давал еще в Москве свой адрес на Новгород до востребования.
Следующий мой адрес: Вышний Волочек (кажется, Калининской обл.), почтамт, до востребования — мне.
Но писать надо туда сразу, а то письмо твое может там меня не захватить. Мне трудно рассчитать время вперед, где и когда я буду. Это зависит от метелей, морозов, состояния лошадей, наличия кормов для них и пр<очего>. Больше писать не буду, пока сам не получу вестей от тебя.
Трое суток мы ехали в метелях, четвертые — в морозе, — неизвестно, что лучше. Поездка нелегка. Теперь предстоит взять самый трудный участок Новгород — Тверь
Из Новгорода выезжаю 1/III утром. Лошади сильно притомились, даем им отдых — две ночи и день. Особенно сдает Зорька, Сончик еще тянет. Устали немножко и мы с ямщиком (он как ямщик и человек — среднего качества). Понемногу сдают с тела все четыре члена «экспедиции» (2 чел<овека> + 2 лош<ади>). Вчера стали на ночёвку рано, часа в 3 дня, из-за метели («глушь и снег навстречу мне») — в избушке маленького колхоза. Там сидит семейство и плетет лапти. Вижу много хорошего народу. Приеду — расскажу.
Много мешает моему здоровью какое-то тяжелое, необоснованное предчувствие, ожидание чего-то худого, что может случиться с тобою и Тошкой в Москве.
Целую дорогую жену и большого сына.
Ваш друг, муж и отец Андрей.
<Приписка на левом поле листа> Колхоз, где я ночевал пр<ошлую> ночь, назыв<ается> «Любино Поле». Хорошее название.