Луначарский

Двадцатого июля исполнилось двадцатилетие литературной работы нашего народного комиссара просвещения товарища Луначарского.

Если Троцкий — революционер-артист, гордый, острый дух революции, страсть восстания и ненависти, воин чести и справедливости — вождь победы; если Ленин — русский ясновидящий мужик, сумевший просто и прямо дойти до сердца другого мужика, понять его человеческие нужды, тоску по правильной, хорошей жизни, понять его страшную нетронутую земную силу, и в этой силе нашедший опору для разрушения старого, несчастного мира, для усмирения людей-зверей, где умным словом, а где кулаком; то тогда Луначарский — поэт революции, певец орудийного огня баррикад, умеющий и в смерти, и в зверстве находить нежный, прекрасный образ любви и надежды, тень грядущего века мира и красоты, возлюбивший в зверском существе человека его истинную открывающуюся сущность — брата всех и всего, могучего бога, для которого, быть может, только и создана, только и существует вселенная, от звезды до былинки.

Луначарский вышел не из рабочего класса; он пришел к нам через сознание, через сердце и мысль — не тем прямым путем, по какому идем все мы, когда знаем, что не можем, нельзя идти иначе, негде больше идти, когда эта уверенность живет от ногтя до конца волоса. Мы — рабочие по природе; Луначарский — рабочий по сознанию, по чувству истины.

Революция — живой, стройный организм. Ибо во все, что человек ни делает, он влагает свой образ, свою душу, свое неумирающее желание жить. В революции есть свой мозг и свое сердце.

Она тот же человек, но в огромных, бесконечных размерах. Она тот же человек, с его чистым огненным ликом, но человек без зла и без нечистот, в реках которых он тонет каждый день с горем и отчаянием.

Революция самый большой и самый настоящий человек на земле. А Луначарский самая нежная извилина, самый крутой изгиб его мозга. Тот тонкий напряженный нерв, в котором начинает вздрагивать мысль и в который она возвращается, нагруженная чувствами и представлениями, и в последний раз вспыхивает и сгорает ясным пламенем чистого сознания, светом прозревшей души.

Луначарский — самый ответственный человек в рабочей России. Он руководит работой перевоспитания, переделывания буржуазной звериной, темной толпы в человеческое счастливое самосознающее общество.

Трудовые школы — это могилы ветхого человека, это матерь нового, радостного, могущественного существа.

Воспитание, которое теперь получает каждое дитя, это та отделка, то достижение желательной формы души, какая получается трудом учителя над туманным, колеблющимся сознанием ребенка.

Воспитание — это придание определенной твердой формы неустойчивому, еще темному, бесцельному сознанию маленького родившегося человека, — железной, скованной, прекрасной формы, которая нужна человечеству в данный момент его жизни, т. е. момент революции, терпения и труда.

Будет время, и оно близко, когда один человек скажет другому: я не знаю ни тебя, ни себя — я знаю всех. Я живу, когда живут все, а один — умираю. Если ударят тебя, то больно и мне. Я потерял себя, но приобрел всех, весь мир. Я — все, и все — одно — тоже я.

Социалистическое воспитание и имеет такую цель и такой смысл.— Слить все враждебные, беспорядочные силы человечества в один поток, одну струю, дать им один путь и одну общую цель, увеличить их мощь — из ручейков и рек, текущих туда и сюда, будет один океан.

Луначарский обладает в высшей мере сознанием самого духа революции, особенностей пролетариата как сознательной силы и последнего смысла существования труда во вселенной. Его навостренный, внимательный, вдумчивый глаз видит зорче и дальше. Он уже знает, чем будет дышать завтрашний день, какая новая сила родится революцией, как изменится земля под уверенными взмахами объединившихся людей.

Луначарский прошел все пути и перепутья, все узлы, все глубины буржуазной мысли. Он видел гибель мудрости господ, он увидит и торжество засмеявшихся рабов.

Есть в Луначарском одно, что не смогла в нем сжечь никакая хитрость буржуазии, никакой обманный прекрасный цвет их заблудившегося разумения, что спасло его и сделало нашим первым другом. Тысячи хороших, честных, талантливых людей погибли в призраках буржуазной мысли — Луначарский только закалился в них, приобрел опытность и не утратил чутья правды до конца, до пришествия бодрых пролетариев, твердых, радостных сынов земли, не бегущих от нее, а возлюбивших ее.

С пролетариатом рванулось вперед все лучшее этого мира, всякая свежая, молодая сила — и Луначарский стал вождем этих юных, великих, уверенных сил, организатором их сознания и создателем первой духовной ценности пролетариата — культуры и оправдания труда признанием главенства труда во всей исторической жизни человечества, признанием его отцом жизни, единственной дорогой, ведущей человека на небо и за небо.

Кончится наша политическая и экономическая борьба с буржуазией, начнется борьба за господство нашего духа, нашей культуры, ясного солнца нашего существа — сознания над страстью, над черной верой, над страхом и выдуманными тайнами буржуазии.

Та победа будет концом наших страданий, крест борьбы будет вынесен на самую высокую гору земли.

Пусть и тогда живет с нами светлый дух пролетария — Луначарский.