М. А. Платоновой

27 июля 1942 г. Москва

Дорогая Муся!

Ответь: как устроился Тоша в Шафранове, где Тамара, как ты живешь?

Я только что вернулся — несколько дней не был в Москве, был на фронте. Достал письмо Тоши от 16/VII и прочел его. Я рад, что с путевкой у него устроилось благополучно. Получили вы наконец 1600 р<ублей> из Литфонда?

Я видел грозную и прекрасную картину боя современной войны. В небе гром наших эскадрилий, под ними гул и свист потоков артиллерийских снарядов, в стороне хриплое тявканье минометов. Я был так поражен зрелищем, что забыл испугаться, а потом уже привык и чувствовал себя хорошо. Наша авиация действует мощно и сокрушительно, она вздымает тучи земли над врагом, а артиллерия перепахивает всё в прах.

Наши бойцы действуют изумительно. Велик, добр и отважен наш народ!

Представь себе — в земле укрыты тысячи людей, тысячи пар глаз глядят вперед, тысячи сердец бьются, вслушиваясь в канонаду огня, и поток чувства проходит в твоей груди, и ты сам не замечаешь, что вдруг слезы странного восторга и ярости текут по твоим щекам. Я привык к машинам, а в современной войне сплошь машины, и от этого я на войне чувствую себя как в огромной мастерской среди любимых машин. Ночью я видел пылающий в небе самолет врага. От скорости полета и ветра огонь распускался за ним, как космы у ведьмы. Сейчас я устал, деловое письмо напишу потом, а это так — впечатления.

Я уже знал раньше от П. Трошкина, что скончался Ал<ексан>др Семенович. Сожалею и сочувствую тебе. Ты знаешь, что я любил его и был ему товарищем — особенно в последние годы. Я вспоминаю, как мы были с ним в Луге, как он приезжал к нам в Москву. Теперь его нет.

Целую и обнимаю тебя.

Твой Андрей.

27/VII.